ПЕТР НАЛИЧ: Многим может показаться, что у нас нет новых песен. Это неправда. Если говорить, что куда-то кто-то пропал, ну, конечно, если сравнивать с эффектом «Евровидения», которое, конечно, на виду-на виду, наверное, по сравнению с этим слегка в тени. Занимаемся…Чем занимаемся? Пишем новые песни, работаем над старыми, концертируем, конечно же, и в Москве, и в ближайшем зарубежье, по России. Из нового у нас есть, из большого, не знаю, большой не большой, проект таких романсов-баллад с какими-то элементами симфонического звучания. Вот над этим мы сейчас много работаем. Но при этом, над старой, веселой, так сказать, эстрадной программой, тоже как-то её дорабатываем, тоже как-то переаранжировываем, и вот планируем, наверное, несколько новых песен показать в «Крокусе» в октябре.
СЕРГЕЙ МИНАЕВ: Слушай, про старую программу. Один знакомый из музыкальной индустрии на полном серьезе мне сказал в студии «Маяка», когда мы заговорили о творчестве коллектива Петра Налича, что я полный лох, потому что никакого взрыва в интернете не было самостоятельного, это была хорошо спланированная и продуманная акция по продвижению Петра Налича, которая получилась. То есть на это были затрачены колоссальные деньги. На самом деле, самый популярный вопрос сегодня на стене: сколько денег был затрачено на промоушн Налича? Как это получилось? Как это получилось, скажи мне из первоисточника?
П. НАЛИЧ: На самом деле так действительно получилось, что много сталкивался с этой гипотезой…
С. МИНАЕВ: Мне даже сказали, кто тебя финансировал. Сказали, что это «Альфа банк», который проплатил всё.
П. НАЛИЧ: Я, конечно, не могу утверждать. Потому что, возможно, и присутствуют какие-то фантастические ангелы-хранители, которые всю жизнь меня с музыкальной школы вели к этому успеху, если это считать успехом. Ну, я, в общем, в этом сомневаюсь. Это правда, товарищи. Никто денег в нас не вкладывал, кроме нас самих. В наши записи, в наши недорогие, малобюджетные клипы, и в наши, в общем, во всё остальное. Мы всё сами.
С. МИНАЕВ: То есть случился взрыв на YouTube, потом стали выходить статьи в прессе. Потом тебя стали приглашать на концерты, ты играл концерты, потом тебя пригласили на все эти корпоративные, значит, поблядушки в Олимпийском комитете, а потом в «Евровидении» ты стал…
П. НАЛИЧ: Я не помню поблюдушки, единственное что, а в остальном всё правильно.
С. МИНАЕВ: Ты же поддерживал все эти олимпийские деревни, насколько я помню.
П. НАЛИЧ: Ну конечно, но я не вижу в этом ничего такого, так сказать.
С. МИНАЕВ: В этом нет ничего такого, это такой большой корпоратив, куда приезжают все бухать…
П. НАЛИЧ: Не поверишь, ты знаешь, вообще деньги, которые зарабатывают артисты в России на 90% – это концерты большие и концерты маленькие, коммерческие.
С. МИНАЕВ: Конечно, потому что на дисках ничего нельзя заработать.
П. НАЛИЧ: Диски, так сказать, это хорошее замечательное творческое приложение. Но, в общем и целом, это совершенно нормально, поэтому есть корпоративы, чуть более открытые и чуть менее открытые, поэтом, да, это наш хлеб.
С. МИНАЕВ: У меня, почему я это назвал словом поблядушки? Потому что я свое время на итальянской олимпиаде, в Турине, я был в олимпийской деревне. Вот со словом «спорт» там не связано ничего абсолютно. Да, там было шампанское, там была куча моделей, там непонятно кто тусовал. Понятно кто, это близкие к спонсорам люди. Спортсмены, помню, что так приходили…Потом стало лучше. Я знаю, что в следующей деревне они стали более friendly. А спортсмены, они так приходили как сироты, вроде постояли…Если звезды – давайте, а эти, вы постойте.
П. НАЛИЧ: Ну, я могу сказать, что всё было не совсем так в случае, когда я действительно поддерживал. Сказать, что я поддерживаю только сборную – это не совсем правильно, но, действительно, для многих спортсменов мы играли и многих мы порадовали. И я считаю, что это тоже, может быть небольшой, но вклад в их победу. Спорстмены…действительно, не было, что сидят 200 спортсменов и тебя слушают. Такого не было. Конечно, всегда была куча всяких людей. Это нормально, естественно. Где-то были спортсмены, они танцевали, подпевали, радовались. Поэтому в этом смысле я считаю, что это было не совсем справедливо с твоей стороны термин, который ты два раза употребил.
С. МИНАЕВ: Ты сейчас говоришь об олимпиаде, которую русская сборная проиграла.
П. НАЛИЧ: Да, да.
С. МИНАЕВ: …когда ты говоришь о вкладе?
П. НАЛИЧ: Я в том смысле, что есть люди, которые выиграли, и как бы забывать об этом нельзя в силу общей статистики неутешительной. Есть люди, которые победили, и их победа заслуживает совершенно особого внимания.
С. МИНАЕВ: Я просто, знаешь, почему занимаю позицию разгневанного горожанина в этом вопросе? Я делал большой эфир на «НТВ» по поводу олимпиады, и я очень хорошо помню, как всё это начиналось. Когда чиновники заезжали в суперлюксы, когда они привозили артистов, в общем, для себя и для своих семей и так далее и тому подобное. Когда Тягачёв звонил и давал интервью, говорил что: «Я звонил патриарху, он сказал, что всё будет хорошо». Ну, это, в общем, такая позорная страница, которую поскорее надо забыть и сделать так, чтобы она не повторялась. То есть к музыкантам здесь нет никаких претензий и к спортсменам, в общем, тоже. Исключительно к Олимпийскому комитету России. Слушай-ка, расскажи мне про «Евровидение». Вот это самая интересная история, которая меня не отпускает. Там постановочные? Все люди, которые туда попадают? Там есть действительное соревнование или это постанова? То есть они договорились, как тебе кажется по ощущениям? Они договорились, завтра будет Украина победителем, а послезавтра Россия. Чик-чик, и всё.
П. НАЛИЧ: Трудно сказать. Я думаю, как говорится, и то, и другое имеет большую силу. Конечно же, есть совершенно конкретные геополитические дела. Не секрет, что Крит за Грецию голосует , Греция за Крит и так далее, и от этого никуда не денешься. Но, тем не менее, если в общем смотреть, как по одному очочку где-то распределяется, ты можешь понять, о, в почему-то в этой стране тебе дали чуть-чуть больше. Ты думаешь, о, может, это значит, что я всё хорошо сделал. То есть, следя за этими маленькими-маленькими волнениями всего этого большого моря, мне кажется, можно вполне отследить объективную картину твоего выступления.
С. МИНАЕВ: Но тебе понравилась сама атмосфера? Я читал в прессе, что Налич не дождался какой-то там церемонии и уехал.
П. НАЛИЧ: Ну, я в принципе человек, которому всё это не очень интересно. Поэтому официальную часть я формально выстаивал, но не более того. Понравилось? Ну что я могу сказать, это конечно же очень-очень интересный опыт. И очень важная работа, которую я и весь наш коллектив провели. И я считаю, что мы ее провели хорошо.
С. МИНАЕВ: Я тоже считаю, что неплохо провели.
П. НАЛИЧ: По поводу того, что какие ощущения. Конечно, было много всякого мусора неприятного, вокруг каждого события, которое имеет…
С. МИНАЕВ: А что ты имеешь в виду?
П. НАЛИЧ: Ну, например, нерадивых журналистов, которые придумали всякие гадости. Ну, то есть это, к сожалению, является следствием того, что про тебя в этот день начинают говорить не сто человек в этот день, а тысяча, то автоматически появляется какая-то пена вокруг этого. Ну, это неизбежно, к этому надо относиться спокойно. Трудно, но надо.
С. МИНАЕВ: Я помню, там была какая-то история, что тебя обвинили в плагиате, якобы ты украл мелодию у заставки сериала «Элен и ребята». Ну, вот такая какая-то.
П. НАЛИЧ: Была такая история.
С. МИНАЕВ: Это всё в самом деле придумано было?
П. НАЛИЧ: Трудно сказать. Потому что я считаю, что не украл. Кто-то может сказать, что похоже, кто-то скажет – не похоже. Ну это есть, это вопрос такой очень субъективный, мне кажется, его серьезно обсуждать, в общем, не стоит.
С. МИНАЕВ: Я склоняюсь к такой версии, что любой человек, который пишет тексты, музыку или снимает кино, он в своей жизни видит много всякого разного, и что-то он откладывает в голову, а потом это совершенно несознательно воспроизводит. И поэтому, когда мы говорим о плагиате, ну это не совсем, это такая творческая обработка.
П. НАЛИЧ: Я считаю, что у каждого произведения самое главное – это его исключительный, его собственный эмоционально-художественный заряд. Если этот эмоционально-художественный заряд, он действительно уникален, то у вещи есть какой-то резонанс всегда.
С. МИНАЕВ: Согласен.
П. НАЛИЧ: Поэтому, конечно же, в каких-то кусочках можно найти какие-то отсылки куда-то на какие-то цитаты, это тоже, в общем-то, нормально. Но если вещь сама по себе цельно состоялась, все остальные разговоры, как говорится, в пользу бедных.
С. МИНАЕВ: У нас есть скайп первый. Пётр, ты в прямом эфире.
ПЕТР: Здравствуйте, Сергей, здравствуйте, Петр. У меня два вопроса. Один большой, а другой поменьше. В одном из интервью, Петр, вы сказали, что ваша мама не будет считать вас сыном, если вы будете петь в ресторанах. Как теперь относится к вам?
П. НАЛИЧ: В общем, как мы вышли из этой тяжелой ситуации, я понял вопрос. Действительно, на заре нашего творчества, когда я стал что-то такое говорить: «Мама, я буду артистом». Она говорила: «Не дай Бог». Она представляла человека, который в ресторане поет, его не слушают. Конечно, было грустно за сына. Ну, могу сказать, что, как правило, наши коммерческие концерты проходят немножко в другом русле. То есть обычно это люди, которые уже нас любят и ждут, именно нас приглашают. Они обычно выстраивают сцену, обязательно по райдеру, и обычно они сидят и слушают нас или танцуют. То есть обычно это проходит так. Конечно, изредка попадаются такие случаи, когда не слушают и от этого…
С. МИНАЕВ: Жующие.
П. НАЛИЧ: …никуда никогда не денешься. И на концерты где-то вдруг пришел и не слушает. Такое тоже бывает. Это нормальный просто процент зрителей, которые так реагируют и такое всегда есть. Но в целом я могу сказать, что у нас это всё проходит очень человечно, именно как маленький концерт.
С. МИНАЕВ: А у тебя внутренних терзаний не было, что ты будешь перед жующей публикой играть на корпоративном вечере? В самый первый раз, когда тебя пригласили.
П. НАЛИЧ: Конечно, если ты выходишь и видишь, что кто-то не слушает, конкретно один человек, меня это всегда расстраивает. Но естественно, это нормальное, опять же…Это не сравнить с тем, что, выходя на первые концерты, мы тогда совсем еще были зеленые, и часть публики огромной просто собиралась посмотреть, кто ты такой. И вообще заранее никакого позитива не было.
С. МИНАЕВ: Слушай, а ты перед первым концертом мандражировал?
П. НАЛИЧ: Сейчас, потом. И когда ты выходишь, и ты понимаешь, сейчас ты играешь, и что-то не очень хорошо получается пока, поешь, стараешься, а люди такие смотрят…Вот это ужасное ощущение. Тебе надо полконцерта доказывать, что ты Ойстрах. После чего народ уже принимает, но ты потратил такое количество нервов и всего, что только можно, что потом ты как выжатый лимон. Возвращаясь к вопросу о мандраже. Мадраж, конечно, был страшный, сейчас он поменьше, но всё равно, в общем, он есть. В общем, наверное, это нормально.
С. МИНАЕВ: А ты как-то убивал его? Алкоголь?
П. НАЛИЧ: У нас был один эксперимент, когда мы решили: давайте попробуем. Говорят: нельзя, а давайте попробуем. Один раз выпили, результат получили резко отрицательный.
С. МИНАЕВ: Почему? Никто не попадал?
П. НАЛИЧ: Не в том дело. Нет, ребята нормально играли, я, так сказать, занимался своими проблемами. У меня своих проблем было много. Просто было сложнее петь. Сложнее контролировать мелодию, сложнее ритм контролировать, просто ты начинаешь все делать чуть-чуть хуже. Поэтому, в общем, и такой результат.
С. МИНАЕВ: Меня всегда поражало, если ты сидишь в компании своих друзей, и ты выпиваешь. И вдруг ты решил запеть. И у тебя же хорошо получается, с душой. А когда ты выходишь на сцену…Я от многих слышал: пьяным петь нельзя.
П. НАЛИЧ: Пьяным петь нельзя. Совершенно верно.
С. МИНАЕВ: У нас еще один скайп есть, дайте, пожалуйста. Анатолий, ты в прямом эфире. Анатолий? Здравствуйте. Да-да. Мы тебя слышим и видим, говори.
ДАН: Меня?
С. МИНАЕВ: А, это Дан, извини, пожалуйста.
ДАН: Меня зовут Дан.
С. МИНАЕВ: Да, Дан, извини.
ДАН: Я не Анатолий.
С. МИНАЕВ: Да, ты Дан, говори.
ДАН: Я Должен говорить?
С. МИНАЕВ: Да, да, да.
ДАН: Петр, добрый вечер.
П. НАЛИЧ: Добрый вечер.
ДАН: Добрый вечер, Сергей. У меня вот такой вопрос, Петр, вы вообще, как мне кажется, более менее были андеграунд певцом, после «Guitar» как-то вы прославились…И вообще, мне кажется что «Евровидение» – конкурс для более таких попсовых певцов. Мне кажется, что вы были не очень в формате. И у меня такой вопрос. Вы туда ехали для пиара или вы действительно думали, что вы выиграете, или вы просто хотели показать свое творчество миру? Какая цель была «Евровидения»?
П. НАЛИЧ: Понял вопрос. Ага. Цель была, конечно, многогранная. Прежде всего, самая первая. Я и мои друзья, мы считаем, что то, что мы делаем – это хорошо и абстрактно это добро. И чем больше людей это услышат и увидят, и, надеюсь, полюбят, тем лучше вообще для всех и, конечно же, для нас как для художников в широком смысле. Во-вторых, конечно же, это самый большой в мире фестиваль эстрадной песни. То, что там действительно в последние годы формат стал уж больно узкий и не всегда интересный – да, это так. Но, мне кажется, что чем больше будет прецедентов вроде нашего, когда люди с другим именно форматом выходят на ту же сцену, тем лучше и для конкурса, и для зрителей. Поэтому я считаю, что в общем и целом наша поездка туда, в общем, была правильным таким делом. По поводу выиграть – конечно, мы хотели выиграть, хотели выиграть, что говоришь. Что ты скажешь?
ДАН: Мне почему-то кажется, что вы не тот певец в маечке со скрипачом, с каким-то непонятным фигуристом, который должен побеждать. Мне кажется, все-таки, у вас есть коллектив, инструментальный коллектив, мне кажется, «Евровидение» – это был конкурс не для вас. В любом случае, спасибо.
П. НАЛИЧ: Спасибо вам за вопрос.
ДАН: Спасибо вам за ваше творчество, это ценится.
П. НАЛИЧ: Спасибо.
С. МИНАЕВ: Спасибо тебе за вопрос. Ты знаешь, мне тоже так казалось. Я помню, что когда, будем так говорить, звезда Налича взошла на российском интернете, мальчики и девочки, я собирательный образ дам, которые ходят на «Пикник Афиши», которых ты можешь встретить в клубе «Солянка», которые пользуются «инстаграмом», сидят на LookAtMe и т.д., сейчас уже сидят, тогда еще на LookAtMe не сидели. Они все говорят: Налич, Налич, Налич, Налич. И вот в этом сегменте аудитории ты был безумно популярен. И вдруг ты сначала им раз, Первый канал, потом ты им раз – и «Евровидение». И вот в этот момент тебе надо было переключаться. Либо совсем давать попсу и выходить вот в ту плоскость, где Лепсы, Михайловы и все. Либо всё, потому что эта аудитория, она слушает даже не столько ушами, а сколько глазами. Вот сегодня это можно по имиджу нам слушать, а завтра нельзя, потому что он опопсел. Тебе не кажется, что ты ударил просто по своей аудитории?
П. НАЛИЧ: Я понимаю, о чем ты говоришь. Я считаю, что правильно, когда человек, занимаясь творчеством, руководствуется только желанием своей левой пятки. Как он сейчас хочет сделать что-то – так он и должен делать. Конечно, больно терять какую-то свою аудиторию, конечно, хочется, чтобы тебя любили миллионы. Но не делать того, что ты хочешь делать, только опасаясь потерять какую-то формацию, так сказать, или страту общественную – это в корне не верно, я считаю. Поэтому чё, мы всё делали правильно.
С. МИНАЕВ: То есть правильно ли я тебя понимаю, что ты из тех, кто может писать в стол, если речь идет о книгах, который может играть для себя. Тебе не важно количество поклонников.
П. НАЛИЧ: Нет, не правильно. Объясню. Я, конечно же, считаю, что каждый художник, каждый абстрактный художник, в широком смысле, на начальном этапе всегда делает всё исключительно для себя.
С. МИНАЕВ: Абсолютно.
П. НАЛИЧ: Вот он пишет, сочиняет, рисует. Но, конечно же, каждому нормальному художнику, мне так кажется, хочется, чтобы всё это находило отклик у людей. И конечно, если не находит, это больно, неприятно и так далее.
С. МИНАЕВ: Тебе было больно? Когда ты увидел, что та аудитория, которая на руках тебя носила…
П. НАЛИЧ: Ты знаешь, а я этого вообще не заметил, потому что у нас не было вообще ни одного практически концерта, где было мало народу. Поэтому…
С. МИНАЕВ: А когда вы последний раз играли живьем?
П. НАЛИЧ: Мы играем два раза в месяц.
С. МИНАЕВ: Два раза в месяц играете. То есть это до сих пор аншлаговая история?
П. НАЛИЧ: Да, мы, в общем, всегда собираем стабильно. В Москве у нас, говоря о рекордах хочется поговорить иногда о своих рекордах, мы собираем каждое лето большой концерт в Зеленом театре. Рекорд был в прошлом году, конечно, после «Евровидения», по понятным причинам. Мы тогда собирали 7,5 тысяч человек или 7, там, где-то поменьше. В этом году, конечно, было меньше, было где-то 4 с лишним, но всё равно это была аудитория уже не случайная. Потому что в прошлом году много было людей, которые только-только пришли посмотреть, что это. В Питере мы всегда собираем тысячные, полуторатысячные площадки. В Киеве…ну больших городах, русскоязычных, мы собираем большие площадки.
С. МИНАЕВ: У нас еще один скайп есть. В этот раз уже Анатолий наконец-то. Извини, мы тебя перепутали в прошлый раз. Анатолий, ты в прямом эфире.
П. НАЛИЧ: Добрый день.
АНАТОЛИЙ: Выступив на «Евровидении», Петр, со своей песней «Lost and Forgotten» вы убили всю оригинальность своего исполнения. Если бы вы спели что-нибудь стебное в своей обычной манере, могли бы занять более высокое место.
П. НАЛИЧ: Понятно.
С. МИНАЕВ: Это был вопрос или это оценка?
П. НАЛИЧ: Я прореагирую просто. Я понял мысль, Анатолий.
С. МИНАЕВ: Было очень правильно сказано, да, скрипачи и танцующий на коньках…
П. НАЛИЧ: Еще раз подчеркну, что это вопрос…Конечно, мы тоже руководствовались, что там лучше, что нам кажется удобоваримее и так далее. Но, во-первых, подчеркну, что одно из правил «Евровидения», что песня должна быть новой. Соответственно, у нас было где-то 2 с половиной или 3 песни, которые были за эти несколько месяцев на очереди, которые мы могли ввести. Какая-то …Причем, они были все три разные. Одна совсем какая-то эстетская, «Sneaky Snake», сейчас мы её давно уже на концертах поем, на альбоме она уже есть последнем. Еще одна песня была…госпожи, как она называется, «I Met The Girl». Она совсем веселая такая, разбитная, с дудками, танцевальная. Но она была еще не совсем готова. И была «Lost and Forgotten», именно такая лирическая баллада. И мы подумали: что вот сейчас нам именно хочется с этой эстрады спеть? Так сказать, посмотрели друг другу в глаза и поняли: нам хочется спеть лирическую балладу.
С. МИНАЕВ: Слушай, ну на самом деле странная история, потому что это всё равно что прийти в клуб рокеров, да, и петь в стиле Нетребко. Или прийти в оперу и играть на губной гармошке.
П. НАЛИЧ: Не совсем согласен. Не согласен.
Ну как. Ты только что сказал…Понятно, что «Евровидение», оно имеет к музыке приблизительно такое же отношение, как MinaevLive к балету, да, то есть мы не говорим о музыке, мы говорим об истории шоу-бизнеса. Это абсолютно коммерческая история. Потому что она призвана популяризировать культуры, аудитории, и это чистый маркетинг. И тут ты говоришь, что я приехал со своим творчеством. Ну как бы «зачем»?
П. НАЛИЧ: Еще раз скажу, что мне кажется, что именно, как мы, если еще кто-то сделает так, я буду только рад. Приедет туда именно с другим форматом, конкурс от этого станет более богатым, и эмоционально, и по краскам, по стилям, и он от этого только выиграет, я считаю. Мне не кажется, что обязательно надо всем приблизительно идти в одном формате. Давайте все делать так, как кто-то один.
С. МИНАЕВ: Ну, ты знаешь, если это будет оригинально…Оригинальность бывает очень разная, да. Мы же сначала ездили на «Евровидение», какие-то вот русские узоры выстраивали, кокошники делали, песни на русском языке. Понятно, что надо быть идиотами полными, чтобы приезжать туда с такой программой. Потому что то, что нам кажется оригинальным, нигде не канает. Это одна оригинальность. Есть другая оригинальность, это когда эти финны или норвежцы в масках вышли. Это всё театр да, это все равно такая история про шоу-бизнес.
П. НАЛИЧ: Я не знаю, я могу говорить только за себя. Что я лично подумал, и мои друзья тоже естественно, но не важно, что пока что я подумал в конкретной ситуации, что мне хочется спеть именно эту песню, а не более веселую. Конечно, все говорят, что на этом конкурсе должно быть что-то веселое, танцевальное, жизнерадостное. Благо у нас, послушать нашу концертную программу, там в общем 60% песен именно такие.
С. МИНАЕВ: Ты бы второй раз поехал?
П. НАЛИЧ: Думал много об этом. Пока что не хочется. При том, что очень много стало интересно, много узнали. Пока таких планов нет.
С. МИНАЕВ: Эмоционально не хочется или просто ну, как бы, незачем?
П. НАЛИЧ: Ну, наверное, как еще может не хотеться, наверное, только эмоционально.
С. МИНАЕВ: Не, ну может, не хочется, не хочется по атмосфере, может не хотеться, потому что понятно, что ничего не выиграешь, это ничего не даст.
П. НАЛИЧ: Во-первых, я считаю, что поездка туда – это большой выигрыш для всех. А во-вторых, просто пока что как-то нет ощущения, что созрела идея. Нет такого.
С. МИНАЕВ: У нас еще один скайп есть. Тамара Владимировна, здравствуйте, вы в прямом эфире.
ТАМАРА ВЛАДИМИРОВНА: Здравствуйте, Сергей, здравствуйте, Петр. У меня есть два вопроса к Петру Наличу. Ну, я, наверное, в силу своего возраста не являюсь поклонницей Петра, но у меня возник такой вопрос. Сейчас объясню почему. Алло?
С. МИНАЕВ: Да, мы вас слышим.
ТАМАРА ВЛАДИМИРОВНА: Скажите, пожалуйста, вот некоторые ваши песни вы поете на языке, явно не английском, это какой-то непонятный язык. Вот у меня такой вопрос: вы это делаете осознанно или вы просто не способны к изучению иностранных языков? Ну, потому что у меня сын занимается английским с репетитором, и она говорит, что когда дети слушают подобную музыку, у них вырабатывается такой техасско-мексиканский акцент, который очень тяжело выбить с них потом. Как вы считаете, может быть, есть доля вины вашей в этом? Ведь вы же популярный исполнитель, у вас есть своя аудитория, в основном, молодежь, правильно?
П. НАЛИЧ: Да.
ТАМАРА ВЛАДИМИРОВНА: И естественно, что молодежь подражает у нас своим кумирам. И вот если вы исполняете какие-то свои песни на каком-то таком языке, он не английский, правда, и они вам подражают. И это не совсем нормально. Я слушала, у вас прекрасный голос, мне нравится. Я не могу оценивать вокальные ваши данные, но на слух мне нравится. Но почему некоторые песни на таком языке?
С. МИНАЕВ: Спасибо.
П. НАЛИЧ: Я понял. Ну, во-первых, начну с того, что задачи обучать людей английском языку мы никогда, ни я, ни мои друзья, перед собой не ставили.
С. МИНАЕВ: Ну да, он, в общем-то, педагогический не заканчивал и учителем английского языка не был.
П. НАЛИЧ: Во-первых, да. Во-вторых, мне кажется, что многие песни, которые мы делали, они именно почеркнуто где-то раскатывали «р», где-то причмокивали, где-то что-то делали, и это было условно художественной задачей конкретно. Здесь ритмически и по характеру нужно создать вот такой образ. Это настолько важнее, чем спеть чисто по-английски, тем более что очень много замечательных английских исполнителей, которых можно слушать и учиться языку у них. Вот, собственно, наверное…А, есть еще, конечно же, часто мы, когда не хватает слов или когда есть ощущение, что здесь нужно что-то другое придумать, мы переходим на наш собственный выдуманный язык бабурси, который люди часто не могут идентифицировать, и принимают за мексиканский или, не знаю, за какой-нибудь еще. Это именно набор каких-то фонетических штуковин, которые помогают ритмически и мелодически организовать песню.
С. МИНАЕВ: Слушай, а про язык бабурси. А дайте мне, пожалуйста, видео «В гостях у Петра Налича» с Первого канала картинку. Скриншот. Да, дайте мне, пожалуйста. Вот смотри. Была программа, как она называется, не «Мы к вам приедем» или «Пока все дома»? «Пока все дома». А скажи, пожалуйста, а это бульбулятор стоит?
П. НАЛИЧ: Нет, это для вина.
С. МИНАЕВ: Вот это вот? Это декантатор, это не бульбулятор? Потому что когда мне сегодня говорили про язык бабурси, сказали, наверное, они курят. Вы курите?
П. НАЛИЧ: Люди ни вино не пьют, не курят, те, которые тебе говорили. Я не курю, а вино пью.
С. МИНАЕВ: Всё понял. Вопрос снят. Слушай, по поводу кумиров. А к тебе подкатывают организации всевозможные политические, общественные? «Петр, а давайте вы на нашем съезде для нас какую-то песенку специальную делаете?»
П. НАЛИЧ: Ну что ж, могу сказать, что, конечно, бывали случаи, когда к нам обращались с подобными предложениями. К сожалению, могу сказать, что, как правило, всё выглядело так: «У нас какое-то замечательное событие, какой-нибудь большой праздник, понимаете, конечно, всё надо для людей, для людей, поэтому бесплатно или недорого». Вот, тут непонятно совершенно, люди там какие-то свои деньги, решают свои проблемы, и пытаются сделать за счет музыкантов.
С. МИНАЕВ: Ну конечно, заплатили Наличу тысячу рублей, а написали 5 миллионов.
П. НАЛИЧ: В общем, я не хочу в это влезать, просто было ощущение, что это неправильно. Во-первых, не поэтому даже, что ты начинаешь выступать под эгидой…делать эгиду какой-то партии, движению или какому-то там явлению общественному. Мне кажется, что, я надеюсь, что мне удастся всегда быть в стороне от этого тогда, когда я не хочу этого. Я не знаю, не могу точно сказать, правильно ли, что художник, абстрактный художник, выходит на баррикады, или это не правильно, я не готов судить, потому что всё очень сильно зависит от обстоятельств. Но в данном случае уверен, что было бы очень хорошо, если бы все художники, музыканты, писатели, старались бы поменьше, так сказать, поддерживать того или иного политического деятеля.
С. МИНАЕВ: А тебя в кабинеты не приглашали, как приглашают музыкантов, поэтов, писателей?
П. НАЛИЧ: Не, я молодой все-таки.
С. МИНАЕВ: Ну, знаешь, там еще моложе люди ходят.
П. НАЛИЧ: Я не видел.
С. МИНАЕВ: Ну, или были. Я видел по телевизору. Хорошо. Слушай, мы сегодня, когда делали эту программу, мы связались с, надеюсь, тебе известным ,Артуром Гаспаряном, которому мы хотели вызвонить, чтобы он вышел к нам в скайп. Он говорит: «У меня скайпа нет, давайте я приеду к вам на Красный Октябрь и выйду оттуда по скайпу». Когда он приехал, я говорю, а зачем он будет выходить по скайпу, давайте мы его просто сюда позовем и вместе о музыке побеседуем. А если…Приехал? А дайте, пожалуйста. Давайте пригласим в студию товарища. Артур, привет!
АРТУР ГАСПАРЯН: Привет-привет! Ну, наконец, Петя, год мы с тобой не виделись после «Евровидения».
С. МИНАЕВ: Мне просто, когда сказали, что у тебя нет скайпа и ты можешшь приехать сюда, зачем ты будешь выходить по скайпу, если можешь сидеть здесь? Ты разговор слышал?
А. ГАСПАРЯН: Ну да, действительно. Ну да, частичку я застал, вот. Так что… как раз на политических деятелях попал.
С. МИНАЕВ: Ну, послушай, это здравая позиция. Я просто хотел …
А. ГАСПАРЯН: Ну, может быть, это его право.
С. МИНАЕВ: А ты считаешь, музыканты должны ходить?
А. ГАСПАРЯН: Нет, я считаю, что если это личный выбор музыканта. Если это не компанейщина, когда сажают в автобус и институтами под страхом увольнения из института везут поддерживать правящую партию, то это, конечно, никуда не годится. Это позорище на весь мир. А если, вот как на «Оскаре» выходят музыканты, то есть артисты, и они всегда поддерживаю демократическую партию, ну это голос их…так принято, это тренд политический такой в Голливуде. Всегда достается президентам-республиканцам, и всегда в фаворе Бараки Обамы и иже с ним, как говорится. Но это их личный выбор, им никто не говорит: «Вы знаете, если вы не выйдете и не скажете, вас не возьмут в следующий блокбастер». А у нас такое, к сожалению, возможно. Поэтому я понимаю Петю, он отталкивается от реалий нашей жизни.
С. МИНАЕВ: Слушай, Петя, а тебя когда на Первый канал пригласили, ты сразу согласился?
П. НАЛИЧ: На «Огонек»?
С. МИНАЕВ: Да.
П. НАЛИЧ: Конечно, почему нет? Ну, то есть как сразу, ну мы не думали над этим месяц.
С. МИНАЕВ: А тебя обойма вся, которая там бывает, не смущала? Ты же такой был, ну, в общем, ты был певец просто из андеграунда.
П. НАЛИЧ: Еще раз, мне кажется, что снобизм андеграунда, он такой же, как снобизм людей не из андеграунда. Они абсолютно, как бы, друг друга стоят. Вот. И я могу сказать, что выйти и спеть на «Голубом огоньке», программе с определенной богатой традицией, спеть для всего, так сказать, русского народа, для населения России, это здорово очень. Поэтому че тут собственно…
С. МИНАЕВ: Че тут здорового, подожди, а ты можешь , если тебя пригласят на сборный концерт со Стасом Михайловым и с Надеждой Бабкиной, ты тоже будешь играть?
П. НАЛИЧ: Я еще раз говорю, это программа…
С. МИНАЕВ: Это будут по Первому каналу показывать, например.
П. НАЛИЧ: …это программа, есть определенная история у нее, именно фон довольно мощный у «Голубого огонька». Если меня пригласят на какую-то передачу, которая мне не нравится, я буду уже думать. Опять же, всё зависит сильно от обстоятельств.
С. МИНАЕВ: Просто, мы знаешь, какую тему мы сейчас обсуждали. Когда Петр взорвал интернет, он был популярен очень среди определенной прослойки людей.
А. ГАСПАРЯН: Мега взорвал просто, супер просто, атомный взрыв был.
С. МИНАЕВ: Он уничтожил, совершенно верно. Когда девочки, мальчики, «Пикник Афиши», клуб «Солянка». Потом вот раз, «Евровидение», сейчас вот нам звонил человек и сказал: зачем вы туда поехали, вы попосели. Я просто думаю, что…
А. ГАСПАРЯН: А зачем вы туда поехали, Петя?
С. МИНАЕВ: Ну, захотелось ему, он сказал.
П. НАЛИЧ: Ты не слушал?
С. МИНАЕВ: Он захотел – он поехал.
А. ГАСПАРЯН: Хотел задать вопрос, глядя в глаза.
С. МИНАЕВ: Я задал, он честный, тоже глядя в глаза. Мне просто кажется, что есть смычки, которые нельзя допускать.
А. ГАСПАРЯН: Вообще, на самом деле, есть же хорошая пословица: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Это к вопросу об андеграунде, да.
С. МИНАЕВ: «Плох тот певец, который не мечтает стать Филиппом Киркоровым».
А. ГАСПАРЯН: «Плох тот андеграунд, который не мечтает стать мейнстримом». Если мы посмотрим на всю историю музыки, в том числе на западе, мы видим вот этот тренд, это движение, парадоксальное, казалось бы. Огромное количество жанров, которые рождались как андеграундные жанры, потом становились мейнстримом. В музыке. Верно ведь, да? Те же The Beatles, когда возникли, это был андеграунд, который потом стал собственно…
П. НАЛИЧ: У меня никогда не было задачи быть андеграундным певцом. Часто бывает, что человек становится сначала популярен среди 7 человек, потом среди 20, потом среди сотен человек, потом он начинает как-то что-то делать другое, кто-то говорит: «Ах, ты уже не тот, мы тебя больше не любим». А он хочет что-то другое делать. Это нормально.
А. ГАСПАРЯН: А что касается Стаса Михайлова и Надежды Бабкиной, вот, ты, Сережа, поставил так противоположно…
С. МИНАЕВ: И Елены Ваенги.
А. ГАСПАРЯН: Или Елены Ваенги. Мне кажется, по-другому надо ставить вопрос. Чтобы не Петя говорил: «Ах, я не буду с ними, куда вы меня зовете». А узнает Стас Михайлов, что на концерте на Первом канале приглашен уважаемый музыкант Петр Налич и его музыкальный коллектив, и он скажет: «Ах, я такой великий или я такой великий артист данного жанра не буду в этом концерте принимать участие, где будет выступать Петр Налич». Вот так надо повернуть ситуацию.
С. МИНАЕВ: Если бы я был Стасом Михайловым, первое, что я бы делал – это писал бы дуэты с ребятами из интернета. С Наличем, с Васей Обломовым.
А. ГАСПАРЯН: Нет, нет, не надо, зачем. У него пока все хорошо. Когда он начнет писать эти дуэты, это будет свидетельством того, что дела у Стаса Михайлова пошли не очень хорошо.
С. МИНАЕВ: То есть ты хочешь казать, что…То есть да, если вспомнить дуэт Ника Кейва и Кайли Миноуг, то у Кайли Миноуг тогда не очень хорошо дела были. Но…
А. ГАСПАРЯН: Сейчас он пока самодостаточен абсолютно, и все пытаются спеть дуэтом со Стасом Михайловым. Ну, я имею в виду, в мейнстриме эстрадном.
С. МИНАЕВ: У нас еще скайпы есть, дайте, пожалуйста.
А. ГАСПАРЯН: А куда смотреть-то?
С. МИНАЕВ: Вот сюда смотрите. Вот сюда или вот туда /показывает/
С. МИНАЕВ: У нас есть в скайпе Бурановскиебабушки. Здавствуйте.
А. ГАСПАРЯН: Оооо, это мои любимые.
С. МИНАЕВ: Здравствуйте. Это же конкуренты были, правильно?
А. ГАСПАРЯН: Это были еще какие конкуренты. Мы никак не могли решить, разрывались между Наличем и Бурановскими бабушками. И тех хотелось, и его хотелось. Хотелось обоих.
С. МИНАЕВ: А ты за кого голосовал?
А. ГАСПАРЯН: За Бурановских бабушек.
С. МИНАЕВ: Да?
А. ГАСПАРЯН: Да.
С. МИНАЕВ: Бабушки, скажите нам что-нибудь.
БУРАНОВСКИЕ БАБУШКИ: Ну, нам приятно сегодня с вами общаться, да.
С. МИНАЕВ: У нас брак по звуку пошел. Слышно, слышно, говорите.
БУРАНОВСКИЕ БАБУШКИ: Нам очень приятно вновь встретиться, хоть так, виртуально.
С. МИНАЕВ: У нас брак по звуку идет, они не слышат меня. Ты за бабушек голосовал?
А. ГАСПАРЯН: Да, за бабушек голосовал.
С. МИНАЕВ: Я вот Петру говорил, мне кажется, наоборот, эти все кокошники двигать туда, на «Евровидение», всю эту псевдорусскость, мне кажется, что это неправильно.
А. ГАСПАРЯН: Ну, применительно к Бурановским бабушкам я бы как раз это псевдорусскостью это не назвал. Я бы Надежду Бабкину и Кадышеву назвал псевдорусскостью. А это как раз такая очень такая стильная фирменная этническая штучка. Вот как бы я их назвал. И мне кажется, что на 2Евровидении», как раз, учитывая то, что Евровидение - это жанр абсолютно полистиличный, абсолютно глобальный. И я не согласен с разговорами, которые шли тогда, когда Петра выбрали, что вот «что они там будут делать, это не их формат». Там нету формата на «Евровидении». «Евровидение» – это мультиформат. Кто че хочет, тот туда и приносит.
П. НАЛИЧ: Что я и говорил.
С. МИНАЕВ: Послушай, ну, там есть средняя температура по больнице.
А. ГАСПАРЯН: Средняя, она везде есть средняя температура по больнице. Но, тем не менее, если мы посмотрим, возьмем вот диапазон от группы Lordi, извините меня, до Петра Налича. Что такое Петр Налич? Это музыкальный гротеск. Что такое Верка Сердючка? Это тоже музыкальный гротеск. Практически Петр Налич был нашей Веркой Сердючкой на телевидении, только более эстетским и возвышенным. Гротеск, гротеск, гротеск. Формы гротеска разные. У неё звезда на голове, у них свитер поношенный, да, такой с заплатками.
П. НАЛИЧ: Не было такого.
С. МИНАЕВ: Ну у тебя сравнения. Ты вообще тот конкурс смотрел?
А. ГАСПАРЯН: Тот, тот, тот. Нет, ну вы согласны, что Верка Сердючка – это гротеск?
С. МИНАЕВ: Ну, я считаю, что это дурновкусие.
А. ГАСПАРЯН: Но это гротеск, гротеск, правильно? Да. Что такое песня «Lost and Forgotten» и тот музыкальный стиль, который Петр Налич принес на Евровидение? Это издевка над трендами «Евровидения».
П. НАЛИЧ: Какая издевка, что ты говоришь.
С. МИНАЕВ: Ты не согласен?
П. НАЛИЧ: Да конечно, нет. Это совсем не то, ты говоришь, Артур, к сожалению. В том то и дело, что ты собственно говорил не раз, когда мы с тобой на эту тему разговаривали, что ты во всем этом видишь какой-то замысел, особый, мозговой. Подчеркну, что замысла в этом никакого нет, это просто то, что хочется петь в данный момент. Правда, поверь мне.
А. ГАСПАРЯН: Так, ну правильно, если тебе хочется петь гротесковые вещи. А «Guitar, Guitar» – это не гротеск?
П. НАЛИЧ: Нет. А что тогда не гротеск?
А. ГАСПАРЯН: Нет, ты вообще человек-гротеск. Это же твое амплуа, твое творческое амплуа, нет?
П. НАЛИЧ: Мне кажется, что гротеск – это когда человек что-то нарочито преувеличивает? Мне казалось, в общем-то, что я себя достаточно сдержанно веду.
А. ГАСПАРЯН: А ты нарочито преувеличиваешь тренды эстрадной музыки. Так это выглядит со стороны.
С. МИНАЕВ: Что такое гротеск? Не гротеск, это когда Курт Кобейн сидел в Сиэтле в гараже, да, и пел песни, совершенно органичные ему. Он пел о том, что видел вокруг. А когда я услышал песню «Guitar», знаешь, с чем это сравнить. Это такой студенческий капустник. Это стеб. Ты, наверное любишь, КСП, скажи честно.
П. НАЛИЧ: Ну, как говорится, не всё.
С. МИНАЕВ: Ну, то есть «Изгиб гитары желтой» тебе близок? Вот женщины и мужчины с бородами в вязаных Хэмингуэем свитерах…
П. НАЛИЧ: Замечательные исполнители есть.
С. МИНАЕВ: Ты правда так считаешь? Тебе искренне нравится эта музыка?
П. НАЛИЧ: Конечно. Окуджава.
С. МИНАЕВ: Вот. Мне именно показалось это не гротеском, а лучшей традицией бардовской песни, когда они собирались, в свитерах крупной вязки, бороды-палатки, «а что у вас, ребята, в рюкзаках».
А. ГАСПАРЯН: Но в контексте «Евровидения» это выглядело гротеском.
С. МИНАЕВ: Возможно, возможно. Тут даже сейчас вопрос не про «Евровидение», про сам термин гротеска.
П. НАЛИЧ: Я не знаю, че вы от меня хотите, товарищи. смеется
А. ГАСПАРЯН: Я хочу только одного. Мне было безумно жалко, вот безумно обидно, что поторопился Петя, конечно, с «Guitar». Потому что я считаю, что абсолютно еврохит и евровидийный хит, и песня, с которой мы бы заняли не 11, хотя, на мой взгляд, очень почетное место, учитывая последние актуальные итоги конкурса «Евровидение», где жюри вообще проголосовало вообще за 25 место было у России. Там же зрители сейчас и жюри. Профессиональное жюри, кстати, оценило Петра Налича гораздо выше, чем Алексея Воробьева, который сейчас выступал на «Евровидении». Но мне было безумно жалко, что вот эта песня, если бы она была на «Евровидении»…Был же, помнишь, концерт на белорусской, по-моему, вечеринке, где вы дали сорокаминутный сет, и реакция публики – собрались там представители разных делегаций, из разных стран пришли в Осло на концерт. Выступал Петр Налич. Это, конечно, была бы песня-хит на конкурсе «Евровидение», и я думаю, что мы могли бы даже войти в первую тройку с этой песней. И мне было безумно жалко, что она раньше времени появилась.
С. МИНАЕВ: Помимо бардов, а на чем ты рос? Какую музыку ты слушал в детстве? У тебя были какие-то любимые группы?
П. НАЛИЧ: Да дофига. Конечно. Очень много было замечательной музыки. Например, группа ABBA, Boney M, и рок-н-ролл, конечно, Элвис Пресли.
С. МИНАЕВ: Ну, ты больше попсовик или ты больше инди, рок?
П. НАЛИЧ: Я с 6 лет в музыкальной школе был, поэтому, так сказать, с другой стороны классическая музыка подпирала.
С. МИНАЕВ: Ну да, это очевидно.
П. НАЛИЧ: Конечно, потом появились какие-то более текстовые вещи, как Высоцкий там, Галич, чуть позже уже.
С. МИНАЕВ: А из западной музыки что тебе нравилось?
П. НАЛИЧ: The Beatles всегда очень любил. Ну и Курта Кобейна тоже, кстати, любил всегда.
А. ГАСПАРЯН: С детства.
П. НАЛИЧ: Ну, когда он появился в моей жизни, мне было лет 12.
А. ГАСПАРЯН: Мы же разное поколение. Вот смотрю на всех них, думаю, господи…А вот если это виски, это что, водка? /показывает на стакан/
С. МИНАЕВ: Нет, это виски, а это вода.
А. ГАСПАРЯН: А, спасибо.
С. МИНАЕВ: Кобейна ты слушал. А ты никогда…Мне какие-то элементы твоего творчества напоминают Кустурицу, все фильмы, ну, знаешь, атмосферу веселого вертепа. Брегович…
П. НАЛИЧ: Я думаю, что это все пошло от клипа «Guitar», потому что мы все тогда оделись в старые дачные шмотки. Кто оденется так, будет сразу похож на «Время цыган». Я думаю этим сильно обусловлено.
А. ГАСПАРЯН: Видишь, Петь, какой диапазон. От Верки Сердючки до Кустурицы. Гениально.
С. МИНАЕВ: Ну Верку Сердючку он не слушал.
А. ГАСПАРЯН: Да ладно, да ладно. смеется. Не поверю никогда.
С. МИНАЕВ: Ну ты слушаешь Верку Сердючку?
А. ГАСПАРЯН: Не, ну щас просто уже нечего слушать уже. Всё, девушка сдулась.
П. НАЛИЧ: Давайте вопросы послушаем.
С. МИНАЕВ: Давайте. А дайте нам скайпы, пожалуйста. У нас бабушки попробовали связь наладить.
А. ГАСПАРЯН: Красавицы наши.
С. МИНАЕВ: Девушки, вы в эфире.
БУРАНОВСКИЕ БАБУШКИ: Хорошо, мы слышим вас.
С. МИНАЕВ: Да, отлично, говорите. Мы вас слышим.
БУРАНОВСКИЕ БАБУШКИ: Мы очень рады нашей встрече сегодняшней.
С. МИНАЕВ: Скажите, пожалуйста, а вы будете в этом году на «Евровидение» выдвигаться? Или, может быть, вас кто-то выдвинет?
БУРАНОВСКИЕ БАБУШКИ: Ну, ничего не загадываем, мы живем одним днем, потому что, сами понимаете, у нас возраст.
С. МИНАЕВ: Они пропадают постоянно. Дайте другой скайп, пожалуйста. Дмитрий, ты в прямом эфире. Дмитрий! Выскочил.
П. НАЛИЧ: ну ладно. О чем вы разговаривали?
С. МИНАЕВ: Мы о чем разговаривали?
А. ГАСПАРЯН: О Петре Наличе.
С. МИНАЕВ: Да, о Петре Наличе и о том, что он слушал в детстве.
П. НАЛИЧ: Да, я слушал еще, конечно же, было какое-то время, увлекались более тяжелой музыкой, там, Ministry, Metallica, конечно, AC/DC, то есть это всё было. Мы, собственно, с моим другом Сережей Соколовым в 10 классе создали, ну, у него уже была группа, я только пришел, называлась она как-то «Midgard». Щас есть такая группа уже. Мы играли тяжелый рок, у нас были длинные волосы.
С. МИНАЕВ: Слушай, у тебя потрясающий вокал. А ты занимался отдельно? Ты музыкальную школу по какому классу закончил?
П. НАЛИЧ: Фортепиано.
С. МИНАЕВ: А ты вокалом занимался отдельно потом?
П. НАЛИЧ: Ну, собственно, после архитектурного института я стал заниматься вокалом сначала в студии «Орфей», потом мерзляковский колледж, проучился там два года, а потом…Вот сейчас в Гнесинке учусь.
С. МИНАЕВ: А ты архитектурный закончил, по профессии-то работал хоть один день?
П. НАЛИЧ: Да конечно. Я два года работал.
С. МИНАЕВ: Кем? Дизайнером? Архитектором?
П. НАЛИЧ: Архитектором.
С. МИНАЕВ: То есть ты че-то строил, чертил?
П. НАЛИЧ: Конечно.
С. МИНАЕВ: Музыкантом, мне кажется, лучше работать.
А. ГАСПАРЯН: Ну Макаревич…
С. МИНАЕВ: Ну да, это, в общем, кузница кадров музыкальных .Макаревич оттуда. Кто еще?
П. НАЛИЧ: У нас прекрасный, всё, что я могу сказать, тем, что имеет широкое с самого начала образование, такой спектр. То есть, есть скульптура, живопись, теоретическая механика, сопромат, всякие номенклатурные, материаловедение и так далее. То есть очень много всего. Гуманитарные науки, там, социология, обществознание. Поэтому, в общем, человек, по сути, продолжает общеобразовательную школу, только дальше. Мне вообще кажется, что очень часто люди не успевают к 18 годам определиться, что им надо, и поэтому, мальчикам особенно, очень часто нужно еще поболтаться какое-то время.
С. МИНАЕВ: Ну я пошел на историко-архивное, в общем, ну я любил историю, но не до такой степени, чтобы туда идти. Просто в армию не хотелось идти совсем. Тогда давали откос, и я пошел. У нас скайп есть? Это первый звонок в истории MinaevLive из Норвегии. Давайте дадим.
А. ГАСПАРЯН: О, супер.
C. МИНАЕВ: Hi, Matter!
MATTER: Hello!
C. МИНАЕВ: You’re on the air.
MATTER: I’m on the air. Ok. Hello, Peter!
П. НАЛИЧ: Hello.
MATTER: I think the transmissions here a little bit behind because you’re still copy. But ok, I’ll try ignore that. I was just wondering about the way you express your emotions through your songs. Do you rehearse that or does it come naturally with each song?
C. МИНАЕВ: Я перевожу? Вопрос был следующий.
А. ГАСПАРЯН: Это было отрепетировано или всё-таки это было от души? Ты был очень эмоционален, девушка обнаружила большую эмоциональность в твоем выступлении на «Евровидении».
C. МИНАЕВ: Thank you!
А. ГАСПАРЯН: Вот что значит Норвегия, да, сразу звук слышен. Вот звонили Бурановские бабушки из-за угла практически – их не слышно. Вот вы понимаете. В этом вся суть.
П. НАЛИЧ: По-русски или по-английски стараться, я даже не знаю.
C. МИНАЕВ: Если она из Норвегии, давай по-английски.
П. НАЛИЧ: Попробуем.
А. ГАСПАРЯН: Как же она передачу всю слушала?
П. НАЛИЧ: I can say that during the rehearsals we worked out the way how to do it better. On the first rehearsal I decided to look in three points on the stadium. When I do my hands in such way, I look there. When I sing the words “La-la-la-la” I look there and then in the final chords I go back and look straight in the sky.
C. МИНАЕВ: Can you hear us?
П. НАЛИЧ: That was the way how I decided to organize my…господи, show.
А. ГАСПАРЯН: My way of singing.
П. НАЛИЧ: Performance. Слово забыл, извините.
А. ГАСПАРЯН: Это гениально, Алла Пугачева должна позавидовать такой стенографии.
С. МИНАЕВ: Please, go on.
OK. Could I ask you about “Sneaky Snake”?
П. НАЛИЧ: Yes.
MATTER: It is the one of my favorite songs and I have always wondered where does it come from?
П. НАЛИЧ: You know I just sat with my piano and …
C. МИНАЕВ: А как песня называется точно?
П. НАЛИЧ: Sneaky Snake. Ползучая змея, скажем так, как-то.
C. МИНАЕВ: Откуда появилась идея этой песни, был вопрос.
П. НАЛИЧ: No special way where this idea came from, just singing, just singing little-little melodies, little motives with piano, and then the second part is refrain, which… it doesn’t bare any special sense, it is just melodic and emotional.
C. МИНАЕВ: Matter, thank you for being with us today. Thank you for your question. Bye! У нас просто интернациональный эфир какой-то. Дайте еще один скайп.
А. ГАСПАРЯН: Просто CNN какой-то у нас тут сегодня.
C. МИНАЕВ: BBC я бы сказал. Мария, вы в прямом эфире. Здравствуйте!
МАРИЯ: Здравствуйте, Петр.
C. МИНАЕВ: Вот из Норвегии звучок-то был получше.
П. НАЛИЧ: Просто наушники девушка надела.
МАРИЯ: Я студентка 5 курса архитектурного факультета. И соответственно мой вопрос будет про архитектуру. В одном из источников я узнала, что вы не очень лестно отзываетесь о нашей профессии. И у меня следующий вопрос. Вы пошли в МАрхИ, чтобы став популярным, ругать нашу профессию? Неужели за студенческие годы вы не приобрели уважения к нашему ремеслу? Получается, не уважая свой выбор, вы не уважаете себя.
П. НАЛИЧ: Понял вопрос. Вот классический случай, когда современный мир страшно перевирает слова. Я никогда в жизни не ругал профессию, я совершенно конкретно ругал, ну, не называя имен, не хотелось бы на такую ругань переходить, конкретно пласт архитекторов. Но …
C. МИНАЕВ: Тех, которые город Москву превратили в город говна.
C. МИНАЕВ: Да. К сожалению, я поступил в архитектурный институт, потому что всегда любил архитектуру и сейчас ее очень люблю. И очень надеюсь, что студенты, выходящие из факультетов и институтов архитектурных, не будут, так сказать, в общем, алчность и равнодушие архитекторов, которых я и не только я ругали, превратили Москву, и не только Москву, в большой строительный рынок с вывесками и дешевыми декорациями, так сказать, вместо архитектуры. К сожалению, таковы наши реалии. Я уж не говорю про то, что по-прежнему разрушаются памятники архитектуры, что просто не позволительно. Это очевидно, что власти с этим нужно бороться.
C. МИНАЕВ: Маш, а у меня к вам вопрос встречный. А вы москвичка?
МАРИЯ: Да, москвичка.
C. МИНАЕВ: Скажите, пожалуйста, вам вот нравится облик города Москвы современный? Вот с потрясающими торговыми центрами, которые возникли на месте никому не нужных особняков, например. Ну то, что город снесли и построили уродство.
МАРИЯ: Я сейчас, в данном случае, солидарна с Петром.
П. НАЛИЧ: Просто вас обманули, я правда не говорил такого никогда.
МАРИЯ: Ну хорошо, спасибо вам за ответ.
C. МИНАЕВ: Его оболгали. Дайте еще один скайп. Артем, ты в прямом эфире.
АРТЕМ: Да. Добрый день всем. Петр, такой вопрос. Карьера музыканта у вас сложилась, можно сказать, случайно. А о чем вы мечтали в глубоком детстве, кем мечтали стать и так далее?
П. НАЛИЧ: Я понял. Ну, случайно-не случайно, действительно, не могу сказать, что я в детстве хотел стать музыкантом, такого не было никогда. В детстве я с удовольствием играл в Lego, очень увлекался биологией и палеонтологией, то есть у меня были всякие таблицы с этими эрами, эпохами, там, динозавры…
C. МИНАЕВ: То есть ты четко понимал периоды?
П. НАЛИЧ: Да, очень всем этим увлекался. И биологией вообще увлекался. Потом вот именно конструкторские дела, вот именно, Lego собирал, всякие там шестеренки, все это было очень близко. Но при этом потом закончил музыкальную школу, база какая-то была заложена. Потом начал играть на гитаре, петь у костра, ухаживать за девушками естественно, петь серенады, и как-то все пошло, пошло, пошло. В институте мы опять же делали какие-то музыкальные вечера. Вот наш друг Вася Полет ставил спектакли, где были музыкальные номера, драматургическое наполнение, куча всего и разного. Поэтому именно во многом благодаря широкой такой палитре интересов и благодаря людям, которые меня окружали, мне удалось именно заниматься сейчас музыкой так, чтобы это нравилось мне и нравится многим другим.
C. МИНАЕВ: Вопрос про многих других. Спасибо большое за вопрос. Вот смотри. Мы когда закрывали тему с «Евровидением», ты сказал, что аудиторию ты после этого не потерял, у тебя до сих пор аншлаги и всё хорошо. А где второй «Guitar», давай, просто по объему просмотров на YouTube, например. Почему не случилось второго большого «Guitar»?
П. НАЛИЧ: Мне кажется, что всё, как говорится, в своё время должно произойти. Так получилось, что в определенный момент русский интернет набрал такую именно…Стал такой сущностью, в которой именно такая вещь как «Guitar», именно этот клип, именно с таким колоритом, именно с таким настроением, вот про которое мы много говорили, именно с такой легкой музыкой, именно он вдруг лег на душу людям. Всё это вместе. А сейчас интернет в общем уже другой. Очень много концертов у всех, огромное количество, очень много веселых каких-то, это чуть другая ниша, смешные ролики какие-то. А это было как-то посередине. Вроде и не шутка откровенная, и не на полном серьезе человек какой-то знает песню.
С. МИНАЕВ: Я чуть-чуть не об этом. Вот ролики Васи Обломова смотрят по 200, 300, 350 тысяч. Знаешь Васю Обломова?
А. ГАСПАРЯН: Конечно. Новая звезда интернета. Несколько хитов интернетных подряд. Я даже не говорю: где второй «Guitar»? Вот так же чтобы «Guitar», но не про «Guitar», но опять 5 миллионов просмотров. Вот где второй хит?
Мне не кажется, что именно то, что сколько будет в интернете просмотров, именно этим меряется хит. Хит, мне кажется, меряется тем…Я например мерю хит тем, как на концерте люди реагируют на какие-то песни. Есть какие-то вещи, которые кто-то знает, а кто-то не знает, а есть несколько песен, которые люди именно требуют и встречают оглушительными аплодисментами. Я это меряю так. Я просто не готов сейчас всё это сравнивать. Знаете, давайте померяем конкретно рейтинг Ивана Ивановича здесь, здесь Ивана Никифоровича. Здесь он много набирает в интернете, но у этого площадки большие. Этого на улице узнают, а у этого машина дорогая. Ну, то есть это всё…слишком много вводных данных, мне не кажется, что стоит пытаться сейчас составить какую-то таблицу из этих данных, чтобы определить, что такое хит.
А. ГАСПАРЯН: Действительно, хит же не пишется по заказу. А потом есть же ведь такое понятие, вот если можно…Вот Вася Обломов, не знаю, насколько он останется в истории, возможно, это сезонные хиты, один за другим, которые скоро забудут. А есть еще хит образа. Есть артист, который остается чуть дольше, чем сезон.
С. МИНАЕВ: А Петр Налич останется?
А. ГАСПАРЯН: Я думаю, что он останется, Петр Налич, я думаю, что он перерос уже из статуса такого человека-сенсации с хитом «Guitar» в некий состоявшийся образ, у которого есть свой слушатель, и этот слушатель, в принципе, растет. Со временем количество этого слушателя прибавляется, качество его прибавляется. Это самое главное. Это вот тот раздел, который отличает, на мой взгляд, в искусстве наносное от сиюминутного. Сиюминутное, точнее, от чего-то более вечного.
С. МИНАЕВ: Ты знаешь, я сейчас скажу какую-то крамольную вещь. Я когда «Guitar» впервые услышал, я сидел в компании и сказал: «Слушайте, какая хорошая, качественная и серьезная музыка». Меня все осмеяли и сказали: «Ты что, это стеб, это ребятки на даче записали, это просто во столько набрало…»
А. ГАСПАРЯН: Это был серьезный стеб, вот.
С. МИНАЕВ: Я слышал, что ты сейчас будешь экспериментировать с оперой каким-то образом?
П. НАЛИЧ: Ну не совсем так, что я решил поэкспериментировать. Просто дело так складывалось, что, опять же, с детства мне очень разная музыка нравилась, и после института одновременно как-то начали сочиняться и эстрадные какие-то вещи, и одновременно я начал заниматься академическим вокалом. И пока что мне как-то удается совмещать это в Гнесинском институте. Я занимаюсь с удовольствием, это очень интересно, и при этом мне интересно это. То есть два таких больших полюса, которые пока что удается совмещать.
С. МИНАЕВ: Слушай, а можно я тебе личный вопрос задам. У тебя когда началась вся эта безумная популярность, ты нормально перенес? То есть у тебя в какие-то моменты были какие-то крышесносы? Когда начали узнавать на улицах.
П. НАЛИЧ: Ну, что сказать. Я могу сказать, что мне очень сильно повезло с друзьями, с родственниками, с родителями, потому что всегда атмосфера была, знаешь, доброжелательной критики. То есть никогда не было захваливания. То есть никто никогда никого не кидал, но при этом, если где-то что-то человек, как оказалось, начинает делать что-то не то, легко подколкой мы друг друга всегда ставим на место. И эта среда, я считаю, вообще очень важна для любого человека, чтобы он, с одной стороны, чувствовал поддержку людей, которые его любят, с другой стороны, его, так сказать, не заносило в какие-то…
С. МИНАЕВ: Прости, а сколько тебе было лет, когда «Guitar» был на топе?
П. НАЛИЧ: Ну, 4-5 лет назад.
С. МИНАЕВ: Сколько тебе было тогда?
П. НАЛИЧ: Сейчас посчитаем. Мне сейчас 30 лет, и тогда было 26.
С. МИНАЕВ: 26 лет. Ну, крыше-то поехать можно было в принципе.
А. ГАСПАРЯН: Ну крыша-то и в более зрелом возрасте у некоторых идет.
С. МИНАЕВ: Это понятно. Ну, Петр производит впечатление человека вменяемого.
П. НАЛИЧ: Давайте звонок послушаем.
А. ГАСПАРЯН: Не нравятся ему наши вопросы.
П. НАЛИЧ: Нет, нравятся.
С. МИНАЕВ: Когда речь пошла про популярность, занервничал, как любой артист. Её, наверное мало, да?
П. НАЛИЧ: В смысле, популярности?
С. МИНАЕВ: Да нет. Просто ты как-то сразу съежился. Да, Кать, ты в прямом эфире.
КАТЯ: Здравствуйте, Петр, здравствуйте.
С. МИНАЕВ: Здравствуйте.
КАТЯ: У меня такой вопрос. Я не буду много говорить о том, какой вы талантливый, это итак все знают, но вы очень оригинальны, и насколько я знаю, в жанре бабури никто кроме вас не поет. Очень интересно было бы узнать, как эти понятия появились: бабури, ханури и остальные, придуманные вами?
П. НАЛИЧ: Спасибо. Это было так, в общем, где-то на первом самом курсе мы учились, мы с моим другом Сережей Соколовым много вообще времени проводили вместе. И так получилось, что он всегда читал очень много умных книг, и мне, так сказать, выжимки из них рассказывал. И мы с ним, так сказать, варили этот бульон с удовольствием, про всяких…веселые истории про даосов, которые друг друга палками били и т.д. И на основе этого у нас родилась своя собственная доктрина, религиозное течение, общественная формация, которое мы назвали бабури. Вот. Мы это обозначили так, что бабури – это всё, что вращается вокруг своего глаза. Этим, в принципе, всё должно быть сказано. Из этого вылился язык бабурси, которым мы заполняем часто наши песни, из этого вылился наш второй альбом веселый «Бабури». И всё это такой замечательный веселый фон для нас, который является достаточно, отчасти питательной средой. Которую мы всегда имеем ввиду, что у нас есть свой-свой замечательный, для нас интересный и понятный мир. А «ханур» - это слово Налич, написанное просто неаккуратно, по-английски было. То есть это было написано по-русски, но кто-то из нас прочитал «ханур». Собственно, одна наша подруга принесла этот диск, на котором собственно было написано: «Налич, концерт». А кто-то прочитал: «О. это диск Ханура?»
С. МИНАЕВ: У нас есть еще один звонок, дайте, пожалуйста. Нам из Канады дозвонились. Алексей, ты в прямом эфире.
АЛЕКСЕЙ: Привет, Петр, привет, Сереж. Мы все друг с другом знакомы почти, я Петра не знаю. Вопрос такой, Петр, а почему в принципе ты раньше пел такие очень хорошие песни. Ну, скажем, может быть и матерные. А почему ты мат убрал из песен? И возможна реинкарнация твоего творчества как +100500 Максима, помнишь, да, Серег? Вот, Петр, вот такой вот вопрос.
С. МИНАЕВ: Спасибо.
П. НАЛИЧ: Понятно. Мне кажется, что меня с кем-то спутали.
С. МИНАЕВ: У тебя были матерные песни?
П. НАЛИЧ: Никогда не было. Есть там пара песен, в которых, так сказать, есть слова такие…в общем, которые не мат всё равно. Поэтому, я просто думаю, что это какая-то путаница.
С. МИНАЕВ: Я единственный раз слышал, это было в эфире соответственно «Школы злословия», когда ты сказал, что тебе нравится блатняк, что-то из блатняка. И ты сыграл там песню. Вот это единственный…
П. НАЛИЧ: Да, но там опять же никакого не было.
С. МИНАЕВ: Никакого мата там не было. Дайте еще один скайп. Слав, ты в прямом эфире.
СЛАВА: Здравствуйте, Петр, вы говорите то, что в ваших песнях есть какой-то смысл. Можно сказать, какой смыл, я просто иногда не понимаю в некоторых…
П. НАЛИЧ: Не, я наоборот говорил. Я сказал, что в моих песнях нет смысла. То есть именно конкретного смысла, что вот «людей убивать плохо», такого простого. Или там «жизнь надо прожить так-то». Таких смыслов конкретных нет. Есть настроение, которому я очень большое значение придаю, настроение это обычно легкое, светлое, иногда веселое, иногда лиричное, но всегда, в общем, какой-то…ну, светлое, повторюсь. Такое настроение, оно мне кажется самым важным, интересным и нужным, по крайней мере для меня. Мне нужно именно это, поэтому я именно так и делаю.
С. МИНАЕВ: Слушай, а что, по-твоему главное, для тебя, например, или вообще для музыки: это текст или мелодия? То есть когда ты говоришь, что нету никакого посыла, что убивать животных – нехорошо, а сажать деревья – хорошо. У тебя этого нет, ты передаешь эмоцию. Потому что русская музыка, она вся строилась на тексте, да, любая музыка, начиная от Окуджавы, которого ты упомянул, до Цоя и всех прочих больших звезд, она сроилась на тексте.
П. НАЛИЧ: Чайковский с Разхманиновым, скорее, наоборот.
С. МИНАЕВ: Мы не говорим сейчас про классическую музыку.
П. НАЛИЧ: Почему?
С. МИНАЕВ: Ну, потому что …
П. НАЛИЧ: Ты знай, как это называется, Сереж…Я считаю, что одно ведёт другое всегда. По крайней мерев моем случае. Какая-то фраза, которая удачно, как мне кажется, фонетически она может повести за собой какую-то мелодию, и наоборот. Какой-то мелодический кусочек может какие-то слова вокруг себя сформировать. То есть это бывает то так, то сяк.
А. ГАСПАРЯН: Такой человек называется Музыкант с большой буквы.
С. МИНАЕВ: Ну, я согласен. Я знаю, что Петр музыкант, артист. Мне просто казалось, что, знаешь, в русском роке, в поп-музыку конечно не буду лезть, всегда был важен протестный посыл.
А. ГАСПАРЯН: Тогда в стране цензура была, всё запрещалось. Поэтому рок, как неофициальный жанр, он всегда апеллировал к чему-то социальному.
С. МИНАЕВ: Посмотри все вещи, которые сейчас взрывают YouTube, сейчас, в 11 году, это все вещи, которые носят социальный протест.
А. ГАСПАРЯН: Правильно.
С. МИНАЕВ: От Шнура до Обломова и Noize MC.
А. ГАСПАРЯН: Я говорю, почему рок расцветал в 80-ые годы – была цензура. Что у нас сейчас в стране?
С. МИНАЕВ: Ни политика, ни социальные темы – тебя не трогает эта сторона жизни? Или ты просто считаешь, что это не нужно?
П. НАЛИЧ: Я не говорю, что это меня не трогает, меня, конечно, трогает многое. Я считаю, что…я не знаю, нужно, не нужно, вопрос не ко мне. Я знаю, что для меня лично, мой, назовем это так, творческий язык, он состоит из других каких-то компонентов. Просто я могу так. Я люблю и могу писать именно так. Писать по-другому я не могу, не люблю и не умею. То, что Высоцкий написал массу песен очень социальных, прекрасных, или Виктор Цой, всеми любимый, я их очень уважаю, люблю и все такое. Просто у меня по-другому.
С. МИНАЕВ: Просто мне всегда казалось, что артисту всегда важно что-то сказать зрителю.
П. НАЛИЧ: Еще раз говорю. Не обязательно говорить прямыми словами, что «товарищи, полезли все на баррикады». То светлое, замечательное настроение, которое, мне кажется, я уверен, я создаю своими песнями, оно как раз очень важно, именно это я хочу не сказать, но сообщить это настроение людям.
С. МИНАЕВ: Ну, слушай, мне кажется, у тебя это получается. С точки зрения настроения ты, наверное, один из немногих, кто…Я первый раз, когда слушал твои песни, и второй, и третий, действительно, атмосфера легкого настроения. То есть я не назову это фаном, но это такая легкая мелодика.
А. ГАСПАРЯН: Практически лаунж. смеется
С. МИНАЕВ: Нет, это не лаунж.
П. НАЛИЧ: Очень много терминов сложных, я не знаю.
С. МИНАЕВ: Тут профессионал музыкальный. Мы тут так, понахватались. Я был ребенком, читал «Звуковую дорожку», там был Гаспарян, писал, это он научил фактически меня.
А. ГАСПАРЯН: Вспомнили уже о возрасте.
С. МИНАЕВ: Ну, ты молодо выглядишь. Петр, а мог бы я попросить тебя что-то сыграть?
П. НАЛИЧ: С удовольствием.
С. МИНАЕВ: А не могли бы вы дать гитару? У нас сегодня интересный эфир. Первый раз у нас будет звучать гитара, и это первый раз, когда звучали скайпы из Норвегии и Канады.
/П. НАЛИЧ поет «Городской романс»/
С. МИНАЕВ: Петр, у тебя совершенно потрясающий голос.
П. НАЛИЧ: Работаем над этим. Что ты смеялся?
А. ГАСПАРЯН: А я читал твиттер. Что это такое?
П. НАЛИЧ: Сидел бы и смотрел.
А. ГАСПАРЯН: Я слушал и читал комментарии.
П. НАЛИЧ: Народ дикий, а.
С. МИНАЕВ: К разговору о корпоративах, да…Вот это называется неуважение к артисту. И ведь ты пишешь про музыкантов, про артистов.
А. ГАСПАРЯН: Да где ж вы нашли неуважение к артисту?
П. НАЛИЧ: Мы тебя в скайп-то больше не позовем.
А. ГАСПАРЯН: Дело в том, что это музыка, сам Петр говорил, о том, что музыка позитивного настроения, она вызывает улыбку.
П. НАЛИЧ: А ты специально смеялся, чтобы показать…
А. ГАСПАРЯН: Чтобы показать, какое у меня прекрасное настроение.
П. НАЛИЧ: Тем самым показал, что никогда не чувствую музыку на самом деле. смеются
С. МИНАЕВ: Петр Налич под изумленные возгласы 40 тысяч зрителей, которые нас сегодня смотрели, был в прямом эфире MinaevLive. Петр, спасибо тебе огромное.
П. НАЛИЧ: Спасибо тебе.
С. МИНАЕВ: Зашедший на огонек!
А. ГАСПАРЯН: Спасибо, что позвали.
Комментарии